![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Шестидесятники
Читая воспоминания Аси Пекуровской, наткнулся на замечательный абзац. Он мне показался точным описанием эпохи:
Как и в античном тотеме, в нашем анклаве шестидесятых родство по крови не осознавалось. Каждый член анклава был братом и сестрой другого и каждого. Мифом была сама наша жизнь. Самым впечатляющим мифом того времени был поединок четырех братьев, которые долгие годы были неразлучны. Братьев звали: Дмитрий Бобышев, Иосиф Бродский, Анатолий Найман и Евгений Рейн. Однажды, как гром среди ясного неба, подруга Бродского ушла к Бобышеву, жена Рейна к Найману, жена Наймана к Томасу Венцлова, и началась повальная эмиграция. Бобышев, Бродский и Венцлова оказались в Америке, Рейн и Найман - в России.
Книгу в целом я нашёл слабой. И дочитал её только из любви к сплетням и Довлатову. Я с пиететом отношусь к красивым женщинам. Но асинина книга погружает читателя в омут комплексов и недосказанностей. В одном интервью Ася Пекуровская говорит о себе юной:
- Для меня, закомплексованной и не знавшей никакого другого способа общения, нежели состязание в остроумии, встреча с таким человеком (Василий Аксёнов) была откровением.
"Состязание в остроумии" - точное определение асиной книге. К сожалению.
Интересная подробность. На самом деле хрестоматийное восклицание Бродского из "Соло на ундервуде" "Если он против, я - за!" относилось не к колхозам. Ася пересказывает известную встречу Довлатова и Бродского в больнице:
- Тут у нас Евтушенко выступал в защиту евреев.
- Если он - "за", то я - "против", - прошептал Ося и откинулся на подушки в изнеможении, как человек, свою миссию выполнивший.
Последнее интервью и смерть Довлатова (отсюда):
no subject
no subject